Он пришел в студию «Живем в Нижнем» 29 января 2021
Пожалуй, это один из немногих людей в мире, в Нижнем Новгороде, так уж точно, кто сумел сфотографироваться на права с дуршлагом на голове. Восемь лет назад он вышел из собственного бизнеса, с тех пор не работает, но при этом ведёт очень активный образ жизни. Он не называет себя оппозиционером, а просто активистом. У него своя точка зрения на многие события.
Михаил Иосилевич вместе с Андреем Беляниновым поговорили об акциях протеста в Нижнем, поступке Ирины Славиной и о том, почему он каждый вторник ходит к парку «Швейцария».
- Михаил, ты периодически постишь в Facebook свои фотографии, на которых ты с дуршлагом на голове. Последний пост о том, как ты пытался через суд доказать право вклеить такую фотографию в твой заграничный паспорт. Ещё оттуда свисают макароны. Ну, у людей первая реакция - рука с пальцем движется к виску. Ты вполне трезвый человек, у тебя на правах фотография с дуршлагом. В ГИБДД тебе такие снимки разрешили. Зачем опять она там?
- Подтверждаю, что мне удалось получить водительское удостоверение с фотографией, где я со священным головным убором на голове. А второй раз я захотел ещё такую же фотографию сделать на загранпаспорт. Документ выдает одна и та же структура МВД, что ГИБДД принадлежит МВД, что паспортный стол, вернее отдел полиции выдаёт заграничный паспорт. А я подумал, что раз это одна и та же структура, то не должно быть никаких проблем. И действительно меня сначала сфотографировали без проблем, и я подумал, что как хорошо. Россия, значит, стала свободной страной и барьеров нету. И дискриминации по религиозным мотивам нет, но через какое-то время мне позвонили из МВД и сказали: «Михаил, вам нужно к нам прийти ещё раз перефотографироваться, уже без дуршлака». Я пошёл опять фотографироваться, но на этот раз они меня не сфотографировали, отказались и написали, что я сам отказался фотографироваться.
Потом истек срок предоставления паспорта на оказание услуги, я подал в суд за защитой своих прав. В суде, значит, они вертелись как могли придумали кучу аргументов, что не дуршлаг - не головной убор, а посуда и кухонная утварь и поэтому не может применяться как фото на документ. У нас пастафарианство, это не чисто нижегородская тема. Это глобальная мировая религия, серьёзная. А загранпаспорта у меня так и нет.
- Давай к более серьезным вещам. Это всё, конечно, развлекательная история. Я хочу всё-таки поговорить о, ну назовём это нижегородская оппозиция. О людях, которые выходят и выражают свою точку зрения на какие-то вещи. Нижегородская оппозиция вообще это консолидированная какая-то сила или это всё-таки люди в большей степени каждый за себя в определённый момент под какие-то задачи объединяющиеся? Давай вполне конкретный пример - есть общность людей, которые еженедельно выходят к парку Швейцария и протестуют против строительства.
- Ну нет никакой оппозиции. Есть протест, есть обычный человеческий протест против несправедливости, против произвола. По парку «Швейцария» надо смотреть в целом ситуацию. Там будут дома. Жилые дома, офисы внутри парка. Это просто вопрос времени.
- Откуда такое заключение?
- Давай вспомним аквапарк нынешний, который сейчас почти достроен. Вот рядом прямо вот на территории. Причем, отрезали кусочек от парка для аквапарка. И тоже с благими намерениями говорили, что нам так не хватает аквапарка. Когда изначально начинался разговор, говорилось только об аквапарке. И вот все общественные слушания, весь перевод земель осуществлялся под аквапарк. Это значит такой культурный объект, где люди будут плавать. В процессе строительства оказалось, что просто аквапарк строить нерентабельно. В итоге это у нас сейчас построили не аквапарк, а торговый центр с аквапарком.
- А почему в «Швейцарии» тогда должны бы появиться дома?
- Вот прям ровно такая же история развернулась. Просто всех нижегородцев обманули, сказав, что значит мы строим аквапарк, на самом деле построили торговый центр. Сейчас в парке Швейцария прокладываются коммуникации, вода в огромных количествах, начата канализация, избыточное для освещения дорожек. Там строится очень тяжелый фундамент, называется всё это некапитальное строение. Но они капитальные по факту.
- А там поставили офис какой-то. Там вроде как ещё туда можно зайти спросить? Тебе всё покажут. Почему нет открытого диалога? Почему с вами никто не общается? Или с вами общались кто-то со стороны застройщика?
- Вопросы-то задавались неоднократно. Я рекомендую поговорить с Марией Поповой и Еленой Латышевой, вот они очень компетентны в этом вопросе, Марина Любимова. И есть очень компетентные активисты, которые делали даже экспертизу. И говорили, что нельзя прокладывать коммуникации. Там же вдоль края обрыв. Всё ползёт. Вот из-за чего люди протестуют. Вот почему я хожу, потому что потом люди скажут: «Ну вот что же вы, нижегородцы, допустили вот это вот надругательством над парком?». Я всегда могу сказать, что там мы были и были против.
- Поступок Ирины Славиной, он, конечно, как бы за рамками действительно понимания. Но, если вернуться назад, скажи пожалуйста ее смерть, сейчас для тебя на самом деле была бесполезной? Или всё-таки она вот этим поступком что-то доказала?
- Она... Это её поступок, да. Мне он лично очень много проблем создал. Мне некоторые люди говорили: «Смотри, сейчас вот Ирина так вот ярко-ярко сгорела, и сейчас всё значит наладится! Значит, все уголовные дела будут закрыты. Виновные будут привлечены к ответственности!». Ничего подобного. У нас еще более только усиливается давление на меня, моё дело продолжается. Второе дело завели.
- Если опять же говорить о поступке Ирины, первая волна сразу после события информационной достаточно большая. А сейчас, прошло полгода, и все забыли, кроме цветов, которые там лежат. Нужно было это?
- Ну, конечно, никому не нужна эта жертва. И все бы очень многое бы отдали, если бы можно было там что-то отдать и вернуть Ирину. Но, к сожалению, это невозможно и просто это её решение. Вот мне сейчас очень не хватает её, её СМИ. Я испытываю прямо трудности. Мне нужна какая-то поддержка семьи, нужна поддержка общества. Чтобы обращать внимание на те несправедливости, на те нарушения, которые против меня сейчас есть.
Буквально через несколько часов после этого интервью, Михаила Иосилевича задержали. 30 января состоялся суд, который постановил поместить его под арест до 28 февраля 2021.
